Лекция 2. СТАНОВЛЕНИЕ СОВРЕМЕННОЙ МОДЕЛИ ДИПЛОМАТИИ

Основные компоненты информационной технологии управления показаны на рис. 3

Входная информация поступает из систем операционного уровня. Выходная информация формируется в виде управленческих отчетов в удобном для принятия решения виде.

Рис. 3. Основные компоненты информационной технологии управления

Содержимое базы данных при помощи соответствующего программного обеспечения преобразуется в периодические и специальные отчеты, поступающие к специалистам, участвующим в принятии решений в организации. База данных, используемая для получения указанной информации, должна состоять из двух элементов:

1) данных, накапливаемых на основе оценки операций, проводимых фирмой;

2) планов, стандартов, бюджетов и других нормативных документов, определяющих планируемое состояние объекта управления (подразделения фирмы).

Лекция 2. СТАНОВЛЕНИЕ СОВРЕМЕННОЙ МОДЕЛИ ДИПЛОМАТИИ

1. Истоки становления классической модели дипломатии

2. Основы европейской теории равновесия и баланса сил (французская модель).

3. Модели дипломатии в странах Запада (США и др стран)

4. Дипломатическая служба тоталитарных государств

1. Истоки становления модели дипломатии

Становление профессиональной дипломатической службы про­шло ряд исторических этапов. Исследования истории дипломатии свидетельствуют, что ведение внешних сношений в Древнем Египте, в Ассирии и Персидской монархии, в древней Индии и Китае отли­чалось эффективностью и искусной дипломатией. Рассмотрим более подробно становление моделей европейской дипломатии, поскольку та дипломатическая модель, которую мы называем современной, воз­никла именно в Европе и впоследствии была воспринята всем осталь­ным миром.

В Древней Греции еще во времена Гомера существовали правила, до сих пор являющиеся непреложными условиями дипломатических отношений. Вестники-дипломаты считались носителями мира, неда­ром их называли «ангелос». Тогда же зародилось и понятие диплома­тического иммунитета. В «Илиаде» Агамемнон шлет послов к Ахиллесу Пелиду. Те страшатся гнева Ахиллеса и уже прощаются с жизнью. Но благородный Ахиллес их успокаивает: «Ближе предстаньте: ни в чем вы не винны, но царь, Агамемнон» (перевод Н. Н. Гнедича).

В античности наиболее изощренной и, пожалуй, в чем-то близкой к современной была дипломатия греческих полисов. Полисы общались друг с другом посредством посольств. Наказы посольства получали от экклесии (народного собрания), так как Афины и ряд других полисов были демократиями. Когда посольство приезжало в другой полис, дипломаты, т.е. люди, получившие дипломы (своего рода верительные грамоты), выступали перед народным собранием и старались убедить собравшихся в правоте политики своего полиса. Поэтому членами посольств избирались преимущественно хорошие ораторы. В Греции возникло и понятие проксении - гостеприимства, прообраза будущей консульской службы, особенно института почетных консулов. Рассуж­дения греческого историка Фукидида о Пелопоннесской войне впоследствии использовались теоретиками, разрабатывавшими теорию равновесия сил.

Для государственного устройства античного Рима характерно сочетание республиканских и имперских черт. Его отношения с другими странами отличались ставкой на силовые приемы, а не на искусство переговоров и компромиссов, как в Греции. Однако весьма развитой была так называемая внутренняя дипломатия, т.е. система отношений центра с муниципиями и провинциями. В частности, внутренняя дип­ломатия стимулировала развитие законов и поощряла совершенство­вание административного управления. lus gentium — право народов, т.е. право, регулирующее отношения римлян с чужеземцами, в дальней­шем способствовало развитию международного права. Уже в античных моделях дипломатии — греческой и римской — мы видим прообразы двух типов международной системы: полицентричной (преследующей цель равновесия сил) и однополюсной (господство империи).

В средневековой Европе не было четкого деления на политику внутреннюю и политику внешнюю, не существовало понятия госу­дарственного суверенитета. В соответствии с каноническим правом ка­толической церкви Римский Папа выступал верховным арбитром всех споров между правителями. Короли, герцоги, графы не могли претен­довать на свой собственный суверенитет, ибо они считались вассалами Папы. Понтифик выполнял помазание на царство, созывал церковные соборы. Повсюду в католической Европе эти соборы рассматривались как подтверждение существования республики христианских наро­дов (res publica gentium christianorum). Назначаемые Ватиканом еписко­пы и папские нунции вырабатывали условия сосуществования (modus vivendi) различных территориальных образований, в условиях войны они стремились к скорейшему установлению божьего перемирия, при этом папские юристы на основе римского ius gentium разрабатывали Положения канонического права. Евангельская заповедь «Богу-Богово, а кесарю-кесарево, а Богу Божие» с течением времени становится основой отделения духовной сферы от светской. В свою очередь разви­тая дипломатия Ватикана выступает образцом для формировавшейся Светской дипломатии.

Американский правовед Гарольд Берман полагает, что важной ве­хой на пути возникновения государства нового типа и развития новой системы межгосударственных отношений стала так называемая пап­ская революция, инициированная еще в XI в. папой Григорием VII. С этого времени берет начало длительный процесс секуляризации — разграничения функций светской власти и власти церковной¹.

В ренессансном миропонимании возобладали светские принципы. Происходило становление нового мирового порядка, в котором на су­веренитет, т.е. верховную власть, стали претендовать светские прави­тели. Короли, герцоги, графы тщательно заботились о том, чтобы их представления о собственном статусе получили признание не только в своей стране, но и при дворах других правителей. В новой диплома­тической системе посол выступал в роли герольда (уполномоченного) светского правителя. Знаменитый английский поэт того времени Джон Донн посвятил своему другу-дипломату Генри Уоттону следующие строки:

Государь—солнце, посол — луч.

Итак, указ король тебе вручает,

Поставив подпись собственной рукой.

Тебя он полномочьем облекает,

Как бы на время делая собой.

Ты в фонаре его горишь свечою.

Ты — копия, а он — оригинал.

Ты — скромный луч. Он — солнце золотое,

И этот луч он вдаль светить послал.

Процесс взаимодействия многих соперничающих между собой центров власти, прокатившиеся по Европе «коммунальные револю­ции», подрывавшие феодальные структуры, сформировали новый международный порядок. В этом контексте происходило становление светских суверенных государств нового типа, объединенных общей ис­торией, общей культурой и общей религией. По словам американского исследователя Чарльза Тилли, новое европейское государство своим происхождением обязано функционированию уже сложившейся евро­пейской системы.

Римский понтифик продолжал оказывать влияние на европейскую политику, но он был не в состоянии выступать верховным арбитром отношений между осознавшими свой суверенитет правителями. Под напором секуляризации возникающая система межгосударственных отношений испытывала необходимость в создании нового регулятора этих отношений. Как писал прославленный французский теоретик XVI столетия Жан Боден, правители того времени стали понимать свою су­веренность как «власть приказывать и принуждать, не подчиняясь ни­каким приказам или принуждению со стороны другой власти». Вставал вопрос: как строить отношения между суверенами в этой новой ситуа­ции? Как избежать хаотичных силовых ристалищ? Если не Ватикан, то кто или что установит правила нового международного порядка?

Под воздействием присущего эпохе Возрождения обращения к ан­тичным образцам у теоретиков и мыслителей проявляется особый ин­терес к трудам великого древнегреческого историка Фукидида, в час­тности, к его анализу причин Пелопоннесской войны. По Фукидиду, война началась в результате небывалого усиления военного могущест­ве Афинской державы. Афиняне прямо говорили своим противникам: «Оставим в стороне пространные, изобилующие красивыми фразами, но неубедительные речи... Сильный делает то, что может, а слабый ус­тупает»². Чтобы не быть застигнутой врасплох, Спарта предпочла пре- вентивно сама начать военные действия против проводящих политику филы Афин.

Именно этот вывод Фукидида и лег в основу теории эквилибриума, т.е. равновесия сил как залога мира, когда, не надеясь на победу над рав­носильным противником, правители воздерживаются от агрессии.Тео­ретики Возрождения увидели в системе равновесия сил новый, пришед­ший на смену авторитету Ватикана светский регулятор международных отношений, обеспечивающий поддержание и сохранение мира.

Объединенные общей культурой, историей и религией много­численные города-государства Апеннинского полуострова во многом напоминали античную полисную Грецию. Ставшая популярной идея равновесия постепенно внедряется в практику их зачастую враждебных отношений. Соблюдение равновесия предполагает «переменную геометрию» коалиций и альянсов, по необходимости изменяющих конфи­гурацию.

Итальянские города-государства создавали коалиции наподобие тех, в которые объединились греческие полисы в VI в. до н.э., образовав Делосский союз во главе с Афинами или Пелопонесский союз во главе со Спартой. К тому же до поры до времени Апеннинский полуостров был надежно защищен Альпами от вторжений с Севера. Северные соседи были чересчур увлечены своими внутренними проблемами, чтобы предпринимать рискованные военные походы. Так, французские и ан­глийские правители были поглощены задачей централизации власти: их первоочередной целью было создание мощных королевских армий и сильной бюрократии. Оказалось, что лишь свободные города Апен­нинского полуострова могли стать той идеальной «лабораторией», в ко­торой политику равновесия можно было испытать на практике.

Самое раннее упоминание о ренессансной концепции «равнове­сия сил» содержится в донесении, датированном 1439г. Венецианский Дипломат Франческо Барбаро сообщал в нем, что государство его яв­ляется главной силой, действующей во имя сохранения равновесия на Апеннинах, через достижение которого лежит путь к миру. Столетие спустя Франческо Гвиччардини в «Истории Италии» подчеркнул, что правитель Флоренции Лоренцо Великолепный сделал все возможное, чтобы отношения между итальянскими государствами сохранялись в состоянии равновесия. Будучи на протяжении XV-XVI вв. наряду с Римом наиболее важным дипломатическим центром, Венеция посто­янно напоминала о своих заслугах в деле сохранения равновесия между Габсбургами и их французскими соперниками.

Так, в 1599 г. венецианский посол в Риме Паоло Парута писал, что в Италии во второй половине XVI в. политическая стабильность была достигнута не столько благодаря поддержанию взаимного равновесия между итальянскими государствами, сколько за счет уже сложившего­ся равновесия сил между Францией и Священной Римской империей, и это, по-видимому, удерживало их от вторжения на Апеннинский по­луостров.

Соблюдение равновесия требовало гибкости коалиций и союзов, достоверного знания о намерениях и возможностях правителей. Про­ведение подобной политики могла обеспечить лишь хорошо развитая, профессионально организованная система взаимных и постоянных дип­ломатических представительств, руководимых из центра соответствую­щими канцеляриями. В значительной мере успешному формированию новой дипломатической структуры способствовало наличие в итальян­ских государствах развитой правовой основы, которая была унаследо­вана от римского lus gentium и развита в системе канонического права римской церкви. Любопытно, что ничего подобного не произошло в тот период времени в немецких княжествах: ведь и Германия тоже представ­ляла собой множество мелких территориальных образований, имеющих общие исторические корни. Причина в том, что немецкие княжества в большинстве своем входили в состав Священной Римской империи, которая, хотя и не представляла собой единого государства, имела общие для входивших в нее государств институты. Таким образом, внешняя по­литика германских государств была одновременно политикой внутрен­ней, что не могло не повлиять на становление дипломатической службы как собственно Австрии, так и немецких княжеств,

Исследователи итальянских хроник XIV в. обратили внимание на то, что на переговорах, при заключении мирных договоров, во время официальных церемоний постоянно фигурируют одни и те же лица. Это было указанием на появление дипломатов-профессионалов, способных обеспечить необходимую компетентность и преемственность политики. Необходимость следить за соблюдением равновесия потребовала постоянных наблюдателей. Становилось очевидным, что на роль наблюдате­ля может подходить только человек хорошо образованный, способный реально оценивать обстановку, выяснять потенциальные возможности противника, определять его ресурсы, пристально изучать намерения правящих кругов и не упускать возможности обернуть в свою пользу любую придворную интригу. Нередко в целом ряде знатных семей про­фессия дипломата становилась потомственной и передавалась от отца к сыну. Итальянские дипломаты впервые стали получать заработную плату, что свидетельствовало о постепенном выделении внешней поли­тики в особую отрасль государственного управления, располагающую двоим собственным бюрократическим аппаратом.

В 1375 г. Милан и Мантуя, желая согласовывать свои действия про­тив Вероны, обменялись послами-резидентами. В 1446 г. постоянны­ми представительствами обмениваются миланский и флорентийский правители и приступают к переговорам о создании Лиги, призванной обезопасить Милан и Флоренцию от возможной агрессии со сторо­ны Венеции. Во второй половине XV в. все большее число итальянских государств обменивается постоянными представителями. Естес­твенно, что расширение сети посольств потребовало от центральных правительств большой работы как по организации управления этими посольствами, так и по сбору, обработке и анализу многочисленных депеш, ежедневно прибывающих с дипломатической почтой. С этой целью были учреждены «канцелярии», укомплектованные соответ­ствующими специалистами и призванные непосредственно занимать­ся делами внешней политики.

Прообразом сложившейся в Италии системы равновесия стал союз городов Ломбардии, Венето и Эмилии, призванный в конце XII в. оказать сопротивление императору Фридриху Барбароссе. Этот союз, получивший название Ломбардской лиги, явился плодом политики папства и нового курса светских правителей. Система союзов препят­ствовала усилению лишь одной стороны и позволяла впоследствии синьориям, республикам и княжествам Италии достичь определенной независимости в условиях противоборства папства и империи.

Система равновесия благоприятствовала наступившему в XII— XIII столетиях процветанию итальянских государств. Однако макси­мальной прочности итальянское равновесие достигло во второй поло­вине XV в. Классическим выражением равновесной стабильности стал сорокалетний период, начавшийся в 1454 г. заключением в городе Лоди мира между Миланом и Флоренцией, с одной стороны, и Венецией и Неаполем — с другой. В условиях сложившейся системы пять основных городов Италии придерживались правила сохранения общего рав­новесия и постоянно были готовы к заключению различных коалиций, едва лишь появлялась опасность гегемонии со стороны какого-нибудь одного из итальянских государств. Основными действующими лицами при этом были Рим и Венеция, а Милан, Флоренция, Неаполь и ряд малых государственных образований поочередно вступали в союз то с одним, то с другим соперником, во имя сохранения равновесия сил. Как писал историк Джоаккино Вольпе:

«Система равновесия стала результатом исторического процесса, длившегося на протяжении трех столетий. Он характеризовался объеди­нением раздробленных политических образований, формированием на этой основе небольших государств, четким разграничением сфер влия­ния, отказом от территориальных притязаний в отношении соседних го­сударств. Все эти небольшие, порой совсем миниатюрные, государствен­ные образования создали единое политическое пространство, в задачу которого входило укрепление мира, сохранение территориальной целос­тности от внутренней или внешней угрозы, подготовка к отпору турецко­го нашествия. Иными словами — цели этой системы носили в основном позитивный характер».

Под влиянием итальянской дипломатической системы происходи­ло становление нового светского международного права и теории дип­ломатии. В числе наиболее известных авторов в этой области следует назвать итальянского правоведа Альберико Джентили. Приняв люте­ранство и эмигрировав в Оксфорд, в 1589 г. он создал первый система­тический труд в области «права народов» — «Три книги о праве войны» («De Jure Belli libri tres»), оказавший заметное влияние на знаменитого голландского правоведа Гуго Гроция. Альберико Джентили утверждал, что Европа должна защищать себя от появления слишком сильной дер­жавы. Хотя он и не употребил термин «равновесие», совершенно оче­видно, что его предупреждение основывалось на теории баланса сил.

В этом ученом трактате нашли отражение такие новые черты меж­дународных отношений, как становление постоянной дипломатии, усиление роли международного права. Джентили высказывался за сближение светских и канонических направлений международного права и дипломатической теории, подчеркивая, что религиозные раз­ногласия не могут служить поводом для отказа от межгосударственных дипломатических отношений. Вовсе не конфессиональная принадлеж­ность и не вопросы веры играют главную роль в положении государств и их посольств, полагал он, а истинное место государства в междуна­родной политике. С принципиально новой точки зрения Джентили осветил и вопрос о войне. По его мнению, войны должны вестись в соот­ветствии с принципами права и гуманности.

Теория дипломатии, иерархия посольств, посольский церемони­ал» профессиональные навыки и знания нашли отражение в другом его трактате — «Три книги о посольствах» («De Legazionibus libri tres»). В нем Джентили рассуждал об основных видах посольств, предпринимал весьма пространные экскурсы в историю посольств, основываясь да античных источниках. Итальянский эмигрант-правовед подчерки­вал, что законный посол неприкосновенен в силу своего правового статуса. В свою очередь посол подчиняется международному праву, которое превосходит все виды права. Именно международное право является основой посольского права. Его следует использовать как в целях защиты посла, так и против его незаконных действий. Джентили выдвинул мысль о том, что коль скоро дипломатическая служба превратилась в профессию, то государство должно взять на себя оплату расходов посольства.

Широкую известность получают письма из миссий Никколо Макиалвелли, ставшие, по меткому определению известного американского историка Уильяма Прескотта, «самым настоящим учебником для дип­ломатов». В начале XVII в. появляется «Посол», принадлежащий перу французского дипломата Жана Хотмана (1603), под таким же названи­ем пишет свой труд итальянец Гаспаре Брагачча (1627). Вопросы пове­дения послов привлекают внимание Роберта Коттона (1651), к концу века голландский дипломат Абрахам де Викфорт издает книгу «Посол и его функции» (1680 г.). Знаменитый немецкий философ и ученый Готфрид Лейбниц издает «Правовой кодекс дипломатов» (1693). Гол­ландский юрист Комелис ван Бинкершок исследует проблемы дипло­матического иммунитета (1721).

В начале века Просвещения появляется знаменитый трактат Фран­суа Кальера «О способах ведения переговоров с государями» (1716). Кальер категоричен: «Послам не надлежит войну производить. Звание их есть должность миролюбивая». Лучшие страницы книги великого французского дипломата посвящены искусству переговоров. Главное качество переговорщика заключается в умении убеждать. Французский Дипломат подчеркивает, что искусство убеждать (в отличие от умения навязывать свою волю силой оружия) является мастерством тонкого намека, техникой, способной заставить партнера поверить в то, что он нашел полное понимание своей позиции и все усилия были сов­местно направлены на поиск взаимоприемлемого решения. Под этим Углом зрения Кальер рассматривает существующие дипломатические институты. Не случайно в понятие дипломатического иммунитета он вкладывает не только правовое содержание. Неприкосновенность пос­ла есть, прежде всего, непременное условие создания атмосферы мак­симального доверия между профессиональными переговорщиками. В противном случае, спрашивает Кальер, каким образом участники переговорного процесса смогли бы найти взаимоприемлемые реше­ния, оказавшись в непростых и, казалось бы, безвыходных ситуациях? Успешный исход переговоров зависит не только от действенности дип­ломатических законов, в значительной мере он обусловлен личными качествами самого посла.

Идея равновесия постепенно выходит за пределы Апеннинско­го полуострова и распространяется на другие страны и континенты. Опасения европейских правителей в отношении мощи двух соперни­ков — Карла V и Франциска I — навели на мысль о необходимости уравновесить потенциальных противников совместными усилиями. В 1584 г. лидер гугенотов Филипп Дюплесси-Морнэ со всей опреде­ленностью высказался о балансе сил между Францией и Испанией. Он предсказал образование англичанами, голландцами, датчанами, венецианцами, швейцарскими кантонами и даже турками альянса с французами, направленного против Испании. Томмазо Кампанелла в «Политических речах, адресованных правителям Италии», утверж­дал, что австрийские Габсбурги и Оттоманская империя прекрасно уравновешивают друг друга.