Сравнительная легкость осознания цветовой целостности и относительная доступность ее реализации в небольших городах делает их наиболее частым объектом целенаправленной колористической деятельности. В зависимости от специфики города — его размеров, структуры, окружения, исторического прошлого, динамики современного развития и др.— определяется конкретное соотношение рассматриваемых выше факторов, характеризующих особенность формирования его цветовой среды. Небольшие, структурно однородные города, как правило, испытывают преобладающее влияние какого-то одного фактора. Формирование колористики крупного города, как бы состоящего из множества небольших, неизбежно должно решаться с опорой на весь комплекс факторов, в том числе природное окружение, исторически сложившуюся полихромию и цветовую культуру современного общества.
Чтобы глубже осознать феномен колористики города, обратимся к генезису цветовой среды. Постараемся реконструировать основную линию ее экспансии как динамичного явления, глубинно присущего материально-пространственному окружению. Такой взгляд необходим для того, чтобы определить колористику города как одно из звеньев эволюции цветовой среды, а затем установить особенности этого звена.
Краткое изложение авторской гипотезы генезиса цветовой среды заключается в следующем. Цвет исторически появился прежде всего в культовой раскраске тел, в одежде, языческих изображениях, орудиях труда, предметах быта. Несколько позднее — в архитектуре. Цвет распространялся в искусственно создаваемом окружении концентрическими волнами, по мере освоения окружающего пространства, где центром был человек, поэтому цвет в архитектуре сначала возник в интерьере, а затем во внешнем пространстве.
Цвет доисторических сооружений появился как качество строительного материала и долгие времена оставался пассивным спутником строительного процесса. Использование одного материала — земли или каменных глыб — приводило к монохромии архитектуры. В Урарту и Древнем Египте здания возводили из камня, кирпича-сырца, на Руси — из дерева. Монохромия — простейшее выражение архитектурной формы в цвете.
Уже в процессе использования одного материала, обладающего различными цветовыми оттенками, зарождается полихромия. Если цветовые оттенки одного материала разнообразны, то цветовой контраст внутри кладки усиливается, возникает более ощутимая полихромия. Сооружения римлян или древнеармянские храмы оживлены игрой отличающихся по цвету квадров, продиктованной свойством материала; эта полихромия, еще на ставшая предметом творчества, пассивна. Совместное использование камня, кирпича, дерева и металла, черепицы и шифера создает более полное многоцветие, требующее специального вмешательства, творческого использования цвета для создания архитектурной формы, ее смыслового наполнения. Рождается активная полихромия. Эта полихромия еще не контрастна, но резко усиливается с вкраплением в сдержанную, преимущественно теплую полихромию естественных материалов звучных по цвету изразцов, красок, лаков, золочения (Вавилон, Греция, Византия, Русь, Китай, Индия и др.).
Сочетание естественных материалов с яркой облицовкой или покраской образуют уже солидный арсенал средств, способных создать художественно выразительную, содержательную полихромию. Границы композиционного использования цвета раздвигаются дальнейшей активизацией полихромии, спровоцированной использованием материалов, требующих цветовой обработки — штукатурки или глиняной обмазки, покрывающей каменную или кирпичную кладку. Возникает проблема выбора цвета. Поначалу она решается цветовой имитацией естественных строительных материалов, но со временем появляется тенденция скрыть строительный материал под цветовой отделкой. Так, в странах Востока полихромия оккупирует сооружение, превращаясь в сплошной ковер, покрывающий здание (в то время как тканые ковры украшают его интерьеры), изобразительные росписи интерьеров выходят на фасады русских церквей и палат, оштукатуренные стены расписываются «под кирпич» и под «бриллиантовый руст». Активная полихромия дематериализует сооружение, вызывая новое ощущение архитектурной формы. Она все более адресуется городскому пространству и, наконец, разрабатывается уже для группы зданий. В историческом срезе это первый шаг пространственного роста полихромией трактовки объектов. Второй шаг — перенос действия полихромии на весь город, т. е. следующий объект в пространственной иерархии оздаваемого человеком окружения. Но колористика города не замыкает процесса эволюции цветовой среды. Когда-нибудь, возможно, активной полихромии предстоит решать качественно новые цветовые задачи в невиданных до сих пор масштабах агломераций.
В самом деле, наиболее простая задача — полихромия отдельного сооружения. Ее решение подсказывается ближайшим архитектурно-природным окружением, вкусами хозяина, его строительными возможностями, местными материалами. Решение полихромии группы зданий — задача более сложная, что не только связано с пространственным охватом и разнообразием окружающей застройки, но и цветом природных элементов в сложившейся городской среде, социально-культурными тенденциями. При решении колористики города возникает еще большее число неизвестных. Например, каркас города и его ткань по-разному реагируют на особенности природного окружения, имеют различную функциональную специфику и насыщенность. Два этих элемента градостроительной структуры, безусловно, предполагают различия в хроматическом составе, структуре и подвижности. Историческая и новая застройка по-разному относятся к существующим и зарождающимся колористическим ценностям. К тому же следует учитывать рост города, его развитие.
Разработка колористики агломерации потребует изучения цветовых и световых особенностей окружающей среды, специфики пространственного развития целых регионов и отдельных городов, входящих в агломерацию, цветовой культуры народа.
Самостановление цветовой среды (пассивная полихромия) и ее сознательное построение (активная полихромия) — две постоянно сосуществующие, конкурирующие и взаимодействующие линии, отражающие диалектику ее развития. Природная цветовая среда уже обладает предпосылками эволюции — динамикой, цикличностью, разнообразием. С появлением в природном окружении искусственных объектов возникает необходимость их цветовой реакции. Правда, поначалу эти объекты из природных материалов легко вписываются в природный цветовой контекст. Но искусственная среда не удовлетворяется лишь цветовыми закономерностями природы, поскольку отражает общественную идеологию и эстетические нормы. Так появляется вторая, а в дальнейшем и третья линия развития цветовой среды, творчески реализуемая человеком. Соотношение природной и искусственной линий на всех этапах ее развития постоянно меняется в пользу второй, отражая изменение соотношения естественного и искусственного. Третья линия, таким образом, выражает баланс между двумя первыми линиями, создающий реальные условия становления и развития цветовой среды в конкретный исторический период.
Как видим, каждый последующий этап эволюции цветовой среды отличается возрастающей активностью, строится на достижениях предыдущего этапа. Полихромия осваивает неизмеримо большие пространственные ареалы. История человеческой культуры создает иерархию колористики пространственных объектов. Обживаются старые и возникают новые этажи грандиозного здания, в котором наиболее высокий этаж сегодня — колористика города завтра, быть может, колористика агломераций. И чем больше этажей насчитывает это здание, (Возникает вопрос пространственных пределов активной полихромии. Будет ли разрабатываться в будущем колористика регионов или крупных районов земного шара? Сегодня это кажется невероятным, но вполне оправдано с экологической точки зрения: изменение отражающей способности земной поверхности в результате вырубки лесов, строительства и т. д. ведет к нарушению теплового режима, вызывает климатические изменения, что может быть сбалансировано определенными цветовыми мероприятиями. К тому же появление новых транспортных средств, способных резко расширить границы восприятия объемно-пространственного окружения, выдвинет проблему его эстетического освоения), тем более совершенной будет становиться цветовая интерпретация архитектурно-пространственной среды, непосредственно окружающей человека.
