В жизни большинства людей секс – скоротечная пора, которая больше не возвращается и о которой им остается только сожалеть. Потеря аппетита, мучившая меня несколько месяцев, прошла, сменившись безразличием. Меня ничто больше не отталкивало. В моей комнате пыхтело, гримасничало, выплясывало по стандартному сценарию существо о двух головах и о восьми конечностях. Во мне уже не было, быть может, прежнего священного огня, но теплился огонек, как в керосинке, и этого хватало для поддержания горения. Душой я стал совсем как девица: меня переполняла сентиментальность, душили приливы глупой нежности: я плакал, глядя телесериалы, умилялся при кадрах с хомячками, любую свою клиентку с готовностью величал «малышкой» или «козочкой», охотно вступал в долгие беседы с мамашами, выгуливавшими на улице своих собачонок. Я даже купил себе плюшевого друга – гиганта медведя, которого прижимал к себе во сне. Кроме того, я вел себя совершенно как семейный мужчина: в любое время дня и ночи я что-нибудь жевал, горстями поглощал арахис и чипсы. И поэтому набирал и набирал вес. Вечером, борясь с бессонницей – мне было страшно лежать одному в этой кровати, в которой побывало столько тел, – я смотрел музыкальные комедии пятидесятых годов.
Занявшись проституцией, я потерял душевное расположение к занятию любовью.
