Закон ускорения исторического времени позволяет в новом свете взглянуть на привычные вещи, в частности, на изменение социальной структуры общества, или его статусного портрета.
Динамика статусного портрета общества связана с динамикой социальной структуры и динамикой социального прогресса. Механизмом а) развития социальной структуры общества и одновременно механизмом б) его социального прогресса выступает разделение общественного труда. С появлением новых отраслей народного хозяйства растет количество статусов (в современном обществе одних только профессиональных статусов около 40 тыс., семейно-брачных отношений более 200, многие сотни политических, религиозных, экономических. На нашей планете 3000 языков, за каждым из них стоит этническая группа – нация, народность, племя.
На рис. 3.8 изображена траектория социального прогресса, которая совпадает с кривой развития социальной структуры большинства стран мира. Здесь видно, что кривая медленно движется в сторону первобытной и средневековой эпох, а затем стремительно взлетает вверх. Именно такой развивался научно-технический и социальный прогресс. На этой кривой можно взять любую точку, опустить перпендикуляры на оси ОХ и OY , тем самым определив а) количество статусов в социальной структуре данной страны и б) реальный (в отличие от хронологического времени) уровень ее развития или реальное историческое время.
Две страны – Франция и Россия в XVIII веке. Они находятся примерно на одном уровне социального и экономического развития. Следовательно, в их социальной структуре приблизительно поровну статусных ячеек (проекция на ось OY ), и обе они находятся в одном и том же реальном времени. Но если мы возьмем Монголию XVIII веке, то убедимся, что количество статусных ячеек в ее социальной структуре намного меньше. Действительно, в XVIII , как и в XX веке, Монголия по сравнению с Россией или Францией представляла более отсталое общество. Она только еще переходила в стадию развитого феодального общества. У нее и сегодня нет разветвленной сети отраслей народного хозяйства, а стало быть вместо 40 тыс. профессиональных статусов у нее, возможно, не наберется и одной тысячи.
Если опустить перпендикуляр на ось ОХ, то получится, что количество статусов Монголии соответствует количеству статусов России и Франции XII века. Как это понимать? Формально Монголия, Франция и Россия находятся в одном и том же исторической периоде – в XVIII веке. Но реально по уровню своего социального развития монгольское государство находится еще в XII веке. У этой страны формальное и реальное время существенно расходятся. О любом другом отставшем в своем историческом развитии обществе можно сказать то же самое.
Таким образом, благодаря знанию социальной структуры (совокупности пустых, незаполненных людьми статусов) можно определить реальное время, в котором находится данная страна, уровень ее социального развития, иными словами, в свою ли эпоху она попала.
Подобная теоретическая модель позволяет социологу сделать гораздо больше, нежели определить уровень исторического отставания. С ее помощью можно, к примеру, объяснить, почему в конце XX века развалился СССР. Для объяснения причин построим новый график, на котором изобразим бывшие союзные республики, расположенные в своем реальном историческом времени. Иначе говоря, если центральный промышленный регион России, прежде всего Москву и Ленинград, взять за эталон научно-технического и культурного развития всей страны, то прибалтийские республики по некоторым параметрам окажутся даже чуть впереди, а вот среднеазиатские – далеко позади. Киргизия или Казахстан до прихода советской власти в 20-е годы представляли собой отсталые феодальные страны с первобытным кочевым и пастушеским хозяйством. Переселение туда русскоязычного населения искусственно подтянуло их до некоторого среднесоюзного стандарта, поскольку стали открываться промышленные предприятия и развиваться сфера обслуживания (рис. 3.9).
Проведенные еще в советские времена социологические исследования свидетельствовали о том, что различие между уровнем социального, культурного и экономического развития союзных республик (Молдавия, Эстония, РСФСР, Казахстан и др.) составляет от 15–20 до 40–45 лет. Возможно, что по идеологическим причинам ученые дали намеренно меньшие цифры, чем было на самом деле. Если принять во внимание всю совокупность факторов, в том числе исторических, то разрыв может оказаться на порядок выше (рис. 3.9).
Таким образом, СССР представлял собой крайне гетерогенное образование: районы, застывшие на уровне первобытного хозяйства (Чукотка), объединялись с технически передовыми обществами. Такое разношерстное и громоздкое образование не способно долго существовать. Скорость социального развития в целом определяется в таком случае не по передовым, а по самым отсталым элементам общества. Еще в 20-е годы А. Богданов, автор знаменитой «Тектологии», говорил о том, что, согласно общей теории систем, прочность и темпы развития целого определяются наиболее слабыми элементами. В пример он приводил военную эскадру, спешащую к месту боя. Ее боеспособность в значительной степени определят не линкоры и миноносцы, а отставшие суденышки тылового обеспечения, подвозящие боеприпасы. При эффективной организации общества все его элементы должны развиваться с одинаковой скоростью.
Распад великой Британской империи, а еще раньше татаро-монгольской и многих других, также представлявших собой крайне разрозненные образования, свидетельствует о том, что крах СССР был неминуем. Отсталые республики Средней Азии и передовые регионы Прибалтики удержать вместе могли только политические силы. А они часто носят внешний по отношению к социальному устройству общества характер. Если же учесть очень сильные различия в типе культуры и религии, существовавшие между различными регионами СССР, то указанный выше вывод может получить силу вполне логичного теоретического доказательства.
Таким образом, коллективный статусный портрет (социальная структура общества), как и индивидуальный статусный портрет (статусный набор), о котором речь впереди, неповторимы. Они рассказывают буквально все о данном обществе, его культуре и экономике, уровне развития в данный исторический момент. Сравнивая коллективные портреты разных обществ в одну эпоху, скажем Франции и России XVII века, или одного общества в разные эпохи, например Московской и Киевской Руси, можно сделать множество интересных наблюдений.
Проведенный нами анализ очень тесно связан со вторым законом социальной динамики – законом неравномерного развития общества.
Второй закон, или тенденция истории гласит, что народы и нации развиваются с неодинаковой скоростью. Вот почему в Америке или России с индустриально развитыми регионами соседствуют районы, где проживают народы, сохранившие доиндустриальный (традиционный) уклад жизни.
Когда они вовлекаются в современный поток жизни, последовательно не пройдя все предыдущие этапы, в их развитии могут проявиться не только позитивные, но и негативные последствия. Ученые установили, что социальное время в разных точках пространства может протекать с неодинаковой скоростью. Для одних народов время протекает быстрее, для других – медленнее.
Открытие Америки Колумбом и последующая колонизация материка высокоразвитыми европейскими странами привели к гибели не менее развитой цивилизации майя, распространению заболеваний и деградации коренного населения. В процесс модернизации во второй половине XX века, вслед за Америкой и Западной Европой, втянулись исламские страны. Вскоре многие из них достигли технических и экономических высот, однако местная интеллигенция забила тревогу: вестернизация приводит к утрате традиционных ценностей. Движение фундаментализма и призвано восстановить самобытные, существовавшие до экспансии капитализма народные обычаи и нравы.
Две страны – Франция и Россия в XVIII веке. Они находятся примерно на одном уровне социального и экономического развития. Следовательно, в их социальной структуре приблизительно поровну статусных ячеек (проекция на ось OY ), и обе они находятся в одном и том же реальном времени. Но если мы возьмем Монголию XVIII веке, то убедимся, что количество статусных ячеек в ее социальной структуре намного меньше. Действительно, в XVIII , как и в XX веке, Монголия по сравнению с Россией или Францией представляла более отсталое общество. Она только еще переходила в стадию развитого феодального общества. У нее и сегодня нет разветвленной сети отраслей народного хозяйства, а стало быть вместо 40 тыс. профессиональных статусов у нее, возможно, не наберется и одной тысячи.