Историчность человеческой экзистенции

Этот экзистенциал Босса довольно редко встречается в литературе, возможно, именно поэтому стоит обратить на него пристальное внимание. Босс говорит о том, что вне зависимости осознает это человек или нет, он всегда существует в традиции и истории. Самым непосредственным образом в этом процессе участвует человеческая память. Именно она конституирует эту фундаментальную характеристику человеческого бытия. Сохранение, либо несохранение отдельного феномена как случившегося есть онтическое проявление онтологической способности человеческой историчности, т.е. возможности жить бытием своего мира в темпоральном эк-стазе (во временной выдвинутости) прошлого. Именно историчность, согласно Боссу, есть та черта, которая отличает человека от других существ.

Человеческая экзистенция исторична. Это ярко проявляется в так называемой жизненной истории человека. Экзистенция человека на протяжении всей его жизни от рождения до смерти постоянно расширяется. Причем если смерть – реальный предел человеческой жизни, она принадлежит самой жизни подобно тому, как границы принадлежат государству.

Тему историчности, в настоящее время, в приложении к психотерапевтической практике разрабатывает один из ближайших последователей Медарда Босса – Алойс Хиклин (Hicklin, 1988, р. 131-139). Относительно историчности для Хиклина центральными являются следующие моменты:

1. Мы не должны генерализовать прошлое и устанавливать характер взаимоотношения с прошлым пациента. Лишь в этом случае мы сможем осознать, где конкретно пациент находится, и оказать ему помощь в осознании важности его настоящего существования, несмотря на видимую важность прошлого.

2. Историчность пациента должна рассматриваться с точки зрения свободы и ответственности. Жизненная история пациента эксплицируется исключительно с этой целью. Если эта работа не будет проделана, пациенты снова будут привносить деструктивные модели прошлого в свое настоящее.

Хиклин говорит, что в любом «здесь и сейчас» презентируют себя «исторические манеры отношения пациента с миром», т.е. прошлое, которое живет в настоящем. Хиклин описывает две общие тенденции жизненных курсов, с которыми люди приходят на терапию: 1) «Безнадежная жертва судьбы» и 2) «Я ответственен за все на свете»[13]. Он пишет о том, что в обоих случаях наблюдается тенденция возвращаться к одной и той же точке, как в идее вечного возвращения Ницше. Хиклин настаивает на том, что мгновенное осознание пациентом своей жизненной истории может сыграть решающую роль в освобождении пациента от этих невротических цикличностей (Boss 1979, pp.114-119).